Кот без дураков - Страница 2

Настоящий кот хватает любой движущийся предмет.

Настоящий кот съедает почти все, что ухватит.

Настоящий кот мечтает об одном: прожить жизнь безмятежно, и чтобы люди поменьше в нее вмешивались. В этом он не слишком отличается от людей.

А если у меня богатая родословная, можно считать меня Настоящим котом?

Ни в коем случае. Вы же человек.

Ну, не меня, а моего кота.

Гм. Это больной вопрос. Если вдуматься, то знать имя собственного прадедушки – не такой уж страшный грех и за это отказывать коту в праве на яркую, содержательную жизнь не резон. Однако наиболее рьяные участники Кампании полагают, что Настоящему коту надлежит сомневаться даже в собственном существовании, не говоря уже о существовании своих родителей.

На наш взгляд, это чистейший экстремизм. Действительно, многие последователи нашего движения убеждены, что самый Настоящий из всех Настоящих котов должен выглядеть так, словно он чудом выбрался из мясорубки. Но если судить о коте только по наружности и масти, то получится, что нас интересует исключительно Порода («Итак, чемпион этого года – Черныш, родители – Этотсерыйсоседскиймазурикснова-забралсявкормушкудляптиц и МызовемеепростокискаизБедуэлти!»).

В этом смысле между кошками и собаками имеется существенное различие. Нынешняя собака – в некотором роде дело рук человеческих. Кто как не человек ухитрился из крепких, норовистых животных вывести вонючих, слюнявых, безмозглых холуев со взбалмошным характером? В разные эпохи люди по своей прихоти превращали собак то в самоходные землеройные машины, то в безделушки для украшения платья, так что исконная собачесть постепенно утрачивалась. Поэтому нынешняя Настоящая собака скорее продукт вырождения (более точное слово «выродок» в наши дни звучит оскорбительно). А вот кот так котом и остался. Более-менее одинаковая величина, разный окрас, одни тощие, другие толстые – а все-таки с другими животными их не спутаешь. Поскольку других привычек, кроме как хватать что попало и спать, за ними не водится, никому в голову не пришло превращать их бог знает во что себе на потребу. Впрочем, интересно, что бы из них могло получиться, если бы история распорядилась иначе (см.: «Коты, которых мы не увидим»). Словом, котов разводили только за одно качество: кошачесть. По своим задаткам все коты – Настоящие. Кошачесть – это образ жизни.

А что, собственно, ваша Кампания имеет против собак?

Ничего.

Нет, серьезно.

Бывают добропорядочные, воспитанные собаки, которые не лают каждую секунду, как заезженная пластинка, не гадят посреди тротуара, не тычут тебе носом между ног, не навязываются со своими непрошеными нежностями, не скулят, не воруют, не лебезят перед тобой похлеще какого-нибудь средневекового монаха-попрошайки. Бывают и такие, разве я спорю?

Вот видите.

А еще на свете бывают жалостливые автоинспекторы, шлюхи с золотым сердцем и юрисконсульты, которые не сматываются в отпуск как раз в то время, когда у тебя трудности с покупкой дома. Только вот встречаешь их не каждый день.

Как все началось

Мы завели кота, потому что коты действовали нам на нервы.

Право хозяйничать в нашем саду оспаривали друг у друга сразу пять соседских котов, и кто-то дал нам совет: чтобы избавиться от всяких котов, лучше всего обзавестись своим собственным.

Если здраво поразмыслить, здесь кроется логическая неувязка. Но коли вам приспичило стать котовладельцем, какие уж тут размышления. Ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь, проснувшись поутру, размышлял: «Пройдусь-ка я по магазинам. Надо купить какую-нибудь рассаду, такую синюю штуковину для уборной и фольгу, чтобы запекать мясо. Ах, да, неплохо бы еще кота купить».

Едва появившись в доме, кошки мгновенно осваиваются и ведут себя так, будто всю жизнь здесь и жили. Время для них течет по-иному. А мир людей, судя по их повадкам, представляется им просто временным пристанищем на пути туда, где жизнь гораздо интереснее.

Да что мы вообще о них знаем? Откуда они взялись? Кто-то удивится: «Что значит – откуда? Результат эволюции». Ой ли? Посмотрите на собак. С ними все ясно: они произошли от волков. Это сразу видно. Взять хоть восточноевропейскую овчарку: чем не волк с ошейником, только законспирировавшийся до поры до времени? За ней идут другие породы, все меньше, меньше, и замыкают этот ряд чудные писклявые карапузы, о названия которых язык сломаешь и которые запросто помещаются в пивную кружку. Вот вам вся эволюция как на блюдечке, от косматых волкообразных до плешивых кутят, выведенных специально для того, чтобы император или кто там еще мог запихивать их в рукав.

Каждому ясно, что если в один прекрасный день цивилизация прекратит свое существование, если какая-нибудь грохочущая громадина с Альфы Центавра унесет с собой все человечество, то не пройдет и обеда с ужином, как собаки опять превратятся в волков.

А мы, люди? В нашем происхождении имеются некоторые неясности, но сегодня мы как-никак разумные цивилизованные существа, знающие толк в ипотеках, сковородках с тефлоновым покрытием и операх Верди. Однако стоит нам обернуться на своих далеких предков – и мы видим длинную череду неуклюжих охламонов, ведущих свое начало от сутулых недомерков с волосатой грудью, низким лбом и интеллектом зрителя телевикторины.

Другое дело – семейство кошачьих. С одной стороны – рыже-карие зверюги, которые, позевывая, изнывают под жарким солнцем пустыни или прячутся «в глубине полночной чащи», как сказал поэт. С другой – милые крошки, которые ухитряются спать на раскаленных батареях парового отопления и пролезают в специально для них проделанные дверки. А кто между теми и другими? Да в общем-то никого. Семейство называется: шестьсот фунтов мышц, способных скрутить антилопу-гну в бараний рог, – и десять фунтов мурлыканья. Только и всего. Хоть бы какое завалящее переходное звено. Правда, есть еще дикая кошка, но она не слишком отличается от обычной домашней, когда та не в духе, оттого что ее зашибли кирпичом по маковке. Да, надо признать: кошки появились буквально из ниоткуда. Не было – не было, и вдруг – бац: древние египтяне воздают им божеские почести, после смерти делают из них мумии и сооружают для них гробницы. Ведь ни один уважающий себя фараон не стал бы рыть могилу любимой кошечке в саду за сараем. Что же тогда будут делать двадцать тысяч строителей и целая толпа с бревнами для перевозки каменных глыб? Стоять вокруг и глазеть, как фараон копается в песочке?